Открыл я давеча книжно-литературный сайт ЛитРес, по служебной надобности.
Смотрю – авторица симпатичная, рыженькая. Да еще и с забавной фамилией Говоруха. Писатель и популярный блогер.
А я таких как раз люблю. Дай, думаю, почитаю. Тем более сайт ЛитРес уверяет, что «сотни тысяч женщин начинают свое утро с коротких эссе, которые автор публикует в социальных сетях».
Чем я хуже сотен тысяч женщин? Да всем, конечно. Но вот и надо мне расти над собой, брать пример с лучшей и прекрасной части человечества, учиться и совершенствоваться. Задача не показалась особо тяжкой, ведь «легкие, красочные и очень глубокие по смыслу истории создают читателям настроение и драйв на весь рабочий день». А это как раз то, что нужно изнуренному «большой литературой» человеку типа меня.
Биография Говорухи мне тоже очень понравилась: «Ирина родилась и живет на Украине. Пишет на русском языке. Далека от политики, бизнеса и прочих мужских материй. Считает, что главное в ее жизни – это творчество». Ну чудо человек, находка для благодарного читателя!
Знакомство с творчеством далекой от всего, кроме самого творчества, Ирины Говорухи я решил начать с ее блога и легких, красочных историй, которые она там публикует.
Открыл первый попавшийся текст из свеженьких. Должен признаться, зачитался. Не просто драйв на весь день получил, а, подвывая от читательского восторга, все дела бросил и принялся зачитывать вслух. Сначала жене, потом друзьям, а когда от меня все начали почему-то прятаться, не смирился и решил написать небольшой обзор этого выдающегося текста.
Зачин у истории классический, олдскульный, проверенный. Его обожают провинциальные журналисты, в стиле «ничто не предвещало беды»:
Ей-богу, Говоруха эта аки дитя неразумное. Что значит «зачем»?! Как говорил герой Фрунзика Мкртчяна в «Мимино»: «Такие вопросы задаете, что неудобно отвечать даже…»
Известно зачем: школу необходимо разрушить, иголки с сосен надо ощипать и раскидать вокруг школьных руин. В яичном колодце пополоскать сами понимаете что. Ну а плечистые яблони с березовыми дылдами выкопать и отправить белорусской почтой к себе домой – сколько можно среди чахлого лишайника да гнутых поганок жить. Тоже рослой и крепкой красоты хотим, тоже имеем право!
Вот опять же – чувствуется неширокий кругозор авторицы. Много стариков – это же дополнительный бонус! Вот, было дело при царе еще, спрашивает судья у подсудимого: «Да как же вы решились за десять-то копеек – старушку топором по темечку?» А тот возражает: «Так это ежели одну… Одна бабка – десять копеек, а десять-то бабок – цельный рупь!» Тут соображать надо, математика важна. Ничего авторша в стратегии и тактике не понимает.
Ну тут уж извините, претензии не принимаются – где построили, там и находилось. Тем более, что Чернигов, что село Ягодное, что трасса – еще до всяких украин были, так что чего тут тень на плетень наводить.
Собирался уже бросить читать эту скукотуху-говоруху, но дальше неожиданно началось интересное:
Куда там былым отрядам красноармейцев, что шли за окном вместе с дождем! Тут картина пострашнее. Сидят на броне мордато-бородатые профессионалы со зверскими лицами. Из кузовов «уралов» хищно приглядываются к яичному колодцу молодые срочники. А рядом с рашистской колонной бегут вразвалку тувинцы – как положено, в ошейниках, в цепях и в намордниках (чтобы своих не покусали сгоряча и от дикости своей). Сам Шойгу приказал с цепи спускать их только если чего особо мирное нужно захватить.
Оп-па, а вот как раз и случай подходящий! Сельская школа! Ишь, стоит да в сосны упирается… Щелкают карабины на ошейниках, и вот уже с воем и визгом устремляется стая тувинцев прямиком в общеобразовательное учреждение – грызть указки, насиловать глобусы и писать мелом нехорошие тувинские слова на досках. Срочники в грузовиках завистливо вздыхают, а профессионалы лишь ухмыляются. Они-то знают, что главное всё – впереди.
Пришла беда – отворяй ворота! Вали заборы, езжай во двор, души гусей, дави картоплю! Как не вспомнить классика: «Широк украинский двор! Редкий москальский танк доедет до середины! Лишь БТР доберется, да и то – замрет коло хаты под оконцами, и лишь хрущи над башенкой гудуть…» Ну, где же общественное движение «Стоп-Хам», когда оно реально так нужно…
Между тем, рашистам село явно приглянулось. Решили там пожить маленько. Принялись обустраиваться.
На печи, одной на всё село, судя по единственному числу, – наверняка самый главный рашист-командир с шиком улегся. А позывной у него «Емеля», тут и гадать нечего.
Шашлыки – это святое, это первым делом. Разве что еще успеть свинью изнасиловать перед жаркой, коль уж попугайчиков в селе не водится.
К вечернему «винишку» вопросов нет, село-то называется Ягодное, спокон веку славилось своими плодововыгодными бормотухами – поставщик черниговского княжеского двора аж с Х века!
А вот момента с кроссовками я не сразу понял. Потом догадался – это те самые профессионалы, что приехали со срочниками и тунгусами… простите, тувинцами. Мастера спорта, бегуны-легкоатлеты. На Олимпиаду не пущают, а бегать хочется – мы ж хотим всем рекордам наши звонкие дать имена! В берцах бегать можно, конечно, но нету того удобства, которое дают удобные беговые кроссовки. А где на Украине лучшие склады кроссовочные? Правильно – в сельских школах. Ну или в яичных колодцах, но оттуда их еще выловить надо. Да и срочники, вон, уже чего-то неприличное туда окунают по очереди и регочут по-москальски.
На обувной теме авторица Говоруха словно приобретает второе дыхание – не иначе как глубоко нюхнула из удобной беговой кроссовки, для дальнейшего вдохновения. Пурга ее фантазии начинает сметать здравый смысл окончательно и без малейшей оглядки на правдоподобие.
Так. Мы помним, что до рашистского заворота из леса в селе обитало «всего четыреста жителей». Получается, от 40 до 80 человек сразу же съели спущенные с цепей тувинцы – больше некому. Профессионалы-то вряд ли шашлык из человечины мастырили. Хотя… Да нет, все же вряд ли. Со срочников спроса вообще нет – те другим заняты были. Такое с яичным колодцем в итоге сотворили, что даже командир-главрашист Емеля на печи ворочаться принялся и бормотать: «Чую, чую… русским духом пахнет…»
Числа и цифры вещь нужная, полезная для любой говорухи-завирухи – они создают эффект убедительности. Мы знаем это с самого детства. Помните – «одним махом семерых побивахом». Или, допустим, некий Робин-Бобин не просто людьми обожрался – а скушал именно сорок человек. Впечатляет, внушает и сразу становится ясным – автор в теме, автор подсчитал.
Одна беда с цифирями этими – на них же и сыпаться вся поделка начинает.
И если с «деталью» наша авторица работать умеет и любит (всякие сосны-яблони и колодец с яйцами – это она посмотрела фоточки села в Википедии, там как раз все это есть, даже колодец, правда, еще в нормальном виде, не отрастивший всякие прибамбасы), то вот с числами у нее совсем нехорошо. Запихать на 65 квадратных метров 360 человек получится только если значительную часть из них усадить на плечи других впихуемых. И при условии, что все будут стоять.
Никаких сидячих, и уж тем более лежачих мест не получится. Для наглядности взгляните на картинку. Даже при такой плотной утрамбовке, когда на 1 кв.м. приходится 4,7 человека – возможно набить заявленную площадь подвала лишь тремя сотнями людей. 305, если уж совсем точно. Но никак не 360, да еще чтобы кто-то лежал на полу, а кто-то сидел на спортивном инвентаре:
Не могу не отметить – хорошо питаются в селе Ягодное. Не только березы рослые и яблони плечистые растут там вокруг колодца яйцастого, но и селяне в задах широки, и стар и млад. Скамейка гимнастическая единого стандарта не имеет – бывает от двух до четырех метров в длину. Пусть будет самый короткий вариант, двухметровый.
Любому производителю скамеек парковых известно, что для комфортного расположения на изделии взрослому человеку требуется 60 см. Комфортно – это значит, не теснясь, ни с кем не соприкасаясь, свободно сидючи, даже локотки и коленки слегка растопырив. А уж если без вольготности сидеть – то места вполне хватит семье и побольше.
С четырехмесячным ясное дело, на руках всяко лучше, даже если и есть куда положить его – и титька ближе, и укачивать удобнее, и не задавит никто. Но у меня остается вопрос к великовозрастному сыну, который уселся наравне с бабушкой, дедушкой, женой и детьми – может, надо было кому из пожилых односельчан местечко-то уступить?
Ну ладно, люди разные в Ягодном живут. Понимаю. Говорят они тоже странно, сюсюкая и юродствуя, будто пародируют стиль какой-нибудь писательки-графоманки:
– Вот нас освободят, и достанем огромную сковородку. Нажарим картошки с лучком, сдобрим ее тушенкой и свежим укропчиком. Накроем во дворе стол.
У девочки урчало в животе:
– А потом испечем медовик, правда?»
Я уж было приготовился к рассказу, как достанут огромную кастрюлю, нагреют на водяной баньке, маслица сливочного растопят, сдобрят медком да сахарком… Но нет, коварная авторица явно знает присказку Круглого из первого «Брата»: «Любишь медок, люби и холодок», поэтому приходит время новых интересных историй.
Так и осталось нераскрытым, откликнулись ли на ее требования двое других сошедших с ума пленников – как раз ведь обе должности вырисовывались вакантными. Как говорится: «– Где у нас прокурор? – В шестой палате, где раньше Наполеон был».
Нужно отдать должное авторице – понимая, что дальнейшее развитие линии сумасшествия персонажей начнет вызывать у читателя не те чувства, на которые она рассчитывала, Говоруха быстро сворачивает безумную тему. И открывает новую, благодатную, под названием «экшон и кравищща!»
Ну, это понятно – тувинцы в полях всю ночь среди собак бездомных резвились, выли вместе с ними, в воздух стреляли, а под утро учуяли украинских беглянок недострелянных. Но есть не стали сразу, сытые уже были, решили запас сделать.
Тувинцы, стало быть, в подвал привели, а люди, выходит, картошкой в мундире угостили. Эту самую людскую картошку – запомним, пригодится еще.
А пока история начинает приобретать все больший размах, словно та самая самочинная директорша макаронной фабрики и по совместительству звезда с Беверли Хиллз отобрала у авторши клавиатуру.
Это ж как противно петь надо было сельскому попу, чтобы вызвать шквальный огонь врага! А ведь как хорошо начиналось все – канаву выкопали, по пять человек сноровисто натаскали… Главрашист Емеля пошел навстречу чувствам верующих, отогнал от могилы рыскающих тувинцев и дозволил справить погребальный обряд… И на тебе, таким конфузом всё в итоге закончилось.
Впрочем, какое там «закончилось!» Это только цветочки, а ягодки впереди.
Понятное дело. А в перерывах между расстрелами наверняка насиловали. Может, прям на печи у Емели в его штаб-квартире.
Очень мне понравилось уточнение сорта картофеля. И ведь не соврала в этот раз Говоруха, честно погуглила и пустила факт в дело – действительно этот сорт в Черниговской области выращивают. Я не зря отметил, что авторша очень любит прием под названием «работа с деталями». Раз с «зоряной» все сходится, значит, и в остальном всё чистая и святая Правда.
Но, по злой иронии, как раз картофель нашу авторицу и подводит. Рано она его, в мундире сваренным, чуть выше в текст ввела да в рот Варенькиной маме сунула – поторопилась, забыла, что людей рашисты сначала голодом морили. Забыла и вдохновенно принялась за вторую серию кулинарной темы.
Не совсем понятно, прямо в подвале костры разводили, или среди подпирающих школу сосен? И что со школьной столовой случилось, почему там не разрешили воду кипятить? Хотя есть логическое объяснение – рашисты ведь любую жизнедеятельность селян любят стрельбой сопровождать, будь то отпевание или даже простое кипячение. А в столовой не особо постреляешь, оглохнешь или рикошет словишь. В общем, на костре надежнее, согласен. Да и вкус другой совсем – с дымком, как в походе или на рыбалке.
Стакан – привычный инструмент оккупанта. Он из него и за победу свою выпьет, и ручному тувинцу в него пописять даст, и манную кашу для подвальных мамочек и детишек туды накладет экономно, на полшишечки – чтобы не излишествовали в плену.
Заканчивается рассказ о подвально-ягодном сидении на мажорной ноте. Авторша повествует, что много раз звонила в Ягодное – конечно, уже когда доблестные збройные силы Украины выгнали всех профессионалов, срочников и даже тувинцев из села, как петушок лису из заячьей избушки.
– Хорошо. Стеклим окна, латаем крыши, сушим одеяла. Вот картошку посадили. Груши расцвели. А там, даст Бог, пойдут ягоды…»
Ну, Бог обязательно даст, тут без вариантов. Земля там хорошая, будет и урожай картофеля сорта «зоряна», и груши с яблонями плодами нальются, и ягод будет много – особенно вокруг яичного колодца. Одеяла тоже просохнут. Одно неясно – допустим, окна в селе тувинцы побили, это же их любимое национальное развлечение. Но крыши-то кто на хатах поломал?! Ужель профессионалы по ним в удобных беговых кроссовках бегали и кровельную жесть давили?
Между тем ясность тут очень нужна. Думаете, зря эта Говоруха накатала столько бреда про несчастных ягодных селян – и голодом их травила, и расстреливала, и с ума сводила, и по пять человек штабелями отпевала, под звуки очередей? Полет фантазии очередной кастрюлеголовой кликуши, скажете? Записки несостоявшейся директорши макаронной фабрики и голливудской звезды? Месть дамочки, обиженной неудачным романом с заезжим тувинцем?
Как бы не так!
Все гораздо прозаичнее, и вместе с тем серьезнее. Это часть информационной войны, в данном конкретном случае – прикрытие очередного преступления ВСУ. Этакая «недобуча» под кураторством ЦИПсО, рассчитанная для сетевого вброса и переложения вины.
Причина же поставленной перед Говорухой задачи находится парой кликов, через любой поисковик:
– Кадры с дрона: ВСУ пытались ударить по войскам России, а убивали своих же (